еще одна страница сгорела
Ой. Скучала по cs_italy просто, вот и все.
Фанфик по заявке № 47
«Джордан Кайл/Саймон Льюис. "У меня много вопросов, но, ради всего святого, что ты на голову нацепил?»
ДВАДЦАТЬ ТРИ С ПОЛОВИНОЙ ЧАСА (слэш?)
Автор: аноним до объявления результатов
Бета/гамма: анонимы до объявления результатов
Пейринг: Джордан Кайл, Саймон Льюис
Рейтинг: PG-13
Жанр: общий
Размер: мини
Статус: закончен
Саммари: Саймон спит, Джордан боится звонить Майе, а курицы умирают.
Дисклеймер: ничего не мое
От автора: написано на конкурс «Infernal Instruments» по заявке № 47 «Джордан Кайл/Саймон Льюис. "У меня много вопросов, но, ради всего святого, что ты на голову нацепил?»
Предупреждения: АУ (игнорируется большинство событий Города Падших Ангелов)
Каждый раз все начиналось с одного и того же унылого тупика. Уйти оттуда можно было двумя путями, но какой бы из них Саймон не выбирал, рано или поздно он все равно оказывался в рыночном квартале, где под лавками с фруктами валялись мертвые террористы, и начинал расстреливать куриц. Кровь и перья взлетали в воздух чертовски отстойными фейерверками, и Саймон опускал дробовик.
Курицы были мертвы. И Саймон тоже был мертв.
За очередным поворотом лабиринт итальянских улочек рассеивался, исчезали заколоченные ящики и подозрительные окна, и им на смену приходило темно-зеленое поле и магический щит вокруг. Совсем рядом с ним низкорослые человечки удар за ударом разрушали здания, а зависшие в воздухе полоски вскоре становились красными и пустыми. Саймон моргал – здания исчезали, оставив на месте себя руины. Радостные враги принимались за щит.
Когда полоска над его головой теряла остатки красного, картина менялась. Саймон становился плоским и прыгал. Он прыгал и хватал развешенные по плоскому миру монетки, и снова прыгал, и это, казалось, все, что он может. Собранные им монетки звенели, дикая боль внутри его головы росла с каждой новой монеткой.
Саймон был плоским, никакого внутри не было, но боли было плевать.
Она заканчивалась прыжком в нарисованную пропасть, и Саймон приходил в себя у подножия цитадели. Пламя костра обжигало его ледяные руки. Проходившие мимо люди таскали муку и доски. Они обходили Саймона стороной, здоровались поспешно и громко, спешили убраться прочь и оставить его один на один с постоянным гулом в невозможно тяжелой голове.
А вскоре со стороны леса прибегали волки.
В отличие от всех остальных обитателей цитадели, Саймон от них не прятался. Волки добирались до него в одно мгновение и разрывали на части. Боль длилась всего секунду или две, не удавалось даже вздохнуть по старой привычке. Одного из волков, его шерсть была коричневатой и спутанной, Саймон всегда замечал среди прочих еще издалека. Этот волк раз от разу вгрызался в его плечо. Саймону удавалось поймать его взгляд до того, как зубы волка касались его бледной кожи.
А затем была темнота. Предсказать, где он окажется, когда она растает, Саймону не удавалось. Однажды это была крыша небоскреба, в другой раз – поле для морского боя. Случались горы и катакомбы, пустые улицы Лос-Анджелеса и даже клетчатые листы, где он мог выбирать: быть крестиком или ноликом.
Саймон выбирал хоть ненадолго выбраться прочь из этого безумия, но даже если у него получалось, он об этом сразу же забывал. Каждый раз все начиналось заново с унылого тупика.
Время оказалось удобно отсчитывать в мертвых курицах.
***
Джордан прекратил бессмысленные попытки растормошить Саймона и, поправив на голове нелепую темно-фиолетовую шляпу с ленточками, за полями которой он прятался, отправился варить кофе.
Он вернулся в квартиру вскоре после полуночи, это было двадцать три с половиной часа назад, и Саймон уже тогда спал. Саймон Льюис хотел быть нормальным, не было ничего странного в том, что он спит ночью. Джордан не стал его будить.
Утром был дождь и звонок с работы о том, что сегодня он свободен, чашечка кофе, одна замороженная крабовая палочка и тишина в комнате Саймона. Джордан поиграл в приставку, залил водой недавно появившейся у них под телевизором кактус, скачал какой-то новый сериал, но так и не включил его.
Зайдя в комнату к Саймону, он сказал ему что-то о том, что пора бы проснуться, что скучно, дождь, а у него есть пара бутылок свежей крови, и даже пнул матрас. Никакой реакции не последовало, но Джордан был слишком сонным, чтобы удивляться.
Он снова варил себе кофе, рылся в морозильной камере в поисках еще одной крабовой палочки и косился на лежащий у плиты телефон. Джордан набирал номер Майи чаще, чем кому-либо звонил. Время от времени он ловил себя на том, что думает неотправленными ей сообщениями и несостоявшимися звонками.
Пару дней назад к нему прицепилась мелодия, построенная на четырех аккордах, и он подбирал ей слова. Слово «безнадежно» показалось важным, и он, вытащив из домашних шорт карандаш, записал его на столешнице. Это было двенадцать часов назад.
После звонил Джейс и нес какую-то чушь про Институт и Клэри.
- Чувак, отвали, - сказал ему Джордан и повесил трубку.
Чашка с кофе опрокинулась, покатилась по столу и упала на пол. Тогда-то, сжимая виски и пытаясь избавиться от звона в голове, он вспомнил про вампирский слух Саймона и снова зашел к нему в комнату. Когда тот не откликнулся на призыв вытащить свою задницу из кровати, Джордан приблизился и тронул его за плечо.
Саймон не отреагировал.
Если бы он был человеком, нужно было искать пульс, проверять дыхание, делать какие-то понятные, обычные вещи, но Саймон был вампиром и, значит, и так уже был мертв. Джордан, тем не менее, откинул в сторону тонкий плед и пережал его запястье большим пальцем. Так и застыл, уставившись на дождь за окном, слушая свой собственный пульс и не ощущая чужого, а очнулся, когда электронные часы у матраса тихо возвестили о том, что настал полдень.
Тогда Джордан вернулся к плите и набрал Джейса. Тот не ответил.
***
Тысяча двадцать три мертвые курицы, подумал Саймон, вновь оказавшись в тупике. Он опять должен был выбирать, налево или направо, но если бы его спросили, он бы предпочел остаться там, где был.
Только никто его не спрашивал.
Он неуклюже повернулся на месте, бросил взгляд на стену за спиной. Вспомнилась придуманная Клэри вечность назад считалка про медведя и ягоды малины, и он стал водить перед собой зажатым в руках пистолетом, но остановился, когда дошел до строчки про убегающего из уютного леса медвежонка.
- Мы поссорились, - неожиданно вспомнил он. – Клэри и я, мы поссорились.
Пустынные улицы утонули во вспышке света, и Саймон оказался под бледно-голубой полусферой. У него было время подумать, пока гномы – если это вообще были гномы – ломали ратушу и добирались до его щита.
«Половина мертвой курицы, или даже треть, или меньше, - подумал Саймон, делая несколько шагов в сторону. – Боже, о чем это я?»
Он попытался припомнить их последнюю встречу. В памяти всплывало имя Изабель и приглушенный свет ночника в комнате Клэри. Они листали комиксы, лежа на ее узкой кровати, и все было в порядке, пока Саймон не сказал какую-то чушь. Он не мог вспомнить, что именно это было, не теперь, не здесь и не сейчас, но зато к нему вернулось другое воспоминание, связанное с Майей и запахом странной дынной жвачки. Воспоминание о том, как он целовался с Джорданом.
Щит обрушился сам, не дожидаясь гномов. Саймон подпрыгнул и сорвал висящую в воздухе монетку.
***
Джейс не ответил семь раз подряд, и Джордан кинул телефон на диван, чтобы не позвонить в восьмой. Он не знал, почему звонит Джейсу, в этом не было никакой логики и никакого смысла. Саймон не просыпался, но что Джейс мог с этим сделать?
В холодильнике нашлась банка кукурузы, и Джордан полностью посвятил себя ее вскрытию. Растопил последний кусочек сливочного масла на сковородке и вытряхнул туда всю кукурузу. Пока она грелась, ему удалось забыться.
Когда он попытался съесть то, что получилось, его живот скрутило. Усевшись на кухонном полу, он стал рассматривать шрамы на своих лодыжках и не услышал, как перезванивал Джейс. Это было девять часов назад.
А потом в дверь постучалась Клэри. Открывая ей, Джордан зацепился за слово «нежданно» и быстро написал его на дверном косяке.
- Мне нужно поговорить с Саймоном, - сказала она, застыв на пороге. – Он тут?
- Не то чтобы, - уклончиво ответил Джордан.
- Его труба выключена, я не могу дозвониться. Где он, не знаешь?
Джордан пожал плечами. Они смотрели друг другу в глаза, пока Клэри, наконец, не сделала шаг назад. Она знает, понял Джордан и поспешно закрыл дверь, и прислонился к ней спиной, почувствовав, что ноги не держат его, а руки, лицо и шея горят.
Виноват во всем, конечно, был Эрик, который решил, будто причина того, что в их отстойной группе все постоянно ругаются и ничего не могут сыграть без лажи, в том, что между Саймоном и Джорданом что-то есть. Смеялся над ними Эрик или говорил серьезно, они так и не узнали. Он ушел, а они остались.
Майя, которую Джордан любил, а Саймон дурачил, почти погибшая Марин, полторы драки и одна на двоих квартира – вот и все, что между ними было. Ну, может быть, еще тот кактус, который они поселили под телевизором, и бутылки с кровью, приносимые Джорданом раз в два дня.
Эрик был полным придурком.
***
Пропасть оказалась как-то неожиданно далеко, намного дальше, чем была прежде. Монетки звенели, Саймон прыгал, обдумывая случившееся с ним перед тем, как он впервые оказался в том переулке.
Последнее, что он помнил: вечеринка в доме Магнуса, куда он пришел вместе с Алеком. Он помнил, как они пробирались мимо танцующих, помнил улыбку Магнуса, когда тот заметил Алека, а дальше – дальше все было какое-то нечеткое и как будто неважное.
Важное было до.
Важное было тогда, когда Джордан заговорил с ним о Майе, а Саймон как-то невнятно ответил ему одним словом: «Изабель». И Джордан замолчал, они врубили одну из видеоигр, а Саймон подобрал с ковра джойстик.
Первое, что он произнес после долгого молчания, было о том, что Эрик просто спятил, и они тут же согласились, что он, конечно, идиот тот еще. Саймон сделал глоток крови, Джордан стал запихивать в фантик от шоколадного батончика жвачку.
Кактус смотрел на них с любопытством, словно бы ждал чего-то.
Джордан покрутил в руках телефон, набрал чей-то номер, но вызов так и не сделал.
Саймон тянулся к бутылке с кровью для нового глотка, Джордан что-то писал желтым карандашом на журнальном столике. Сталкиваться и целоваться было вовсе не обязательно. Они, в общем-то, и не сталкивались, всего лишь оказались чуть ближе друг к другу, чем раньше. Саймон бы не стал утверждать, будто знает, кто был инициатором. Во всем виноват Эрик, решил он.
Джордан вдруг поднялся и заявил, что ему срочно пора на работу.
- Забудем?
- Да, забудем.
Дверь за ним закрылась. Саймон, чуть подождав, набрал Клэри и спросил, можно ли к ней сегодня. По дороге купил комиксов, это он хорошо помнил, но разговор с Клэри по-прежнему не получалось собрать из нечетких обрывков.
А вскоре после того, как Саймон ушел от нее, позвонил Алек. Прокричал в трубку:
- Ну хоть ты пойдешь со мной на эту дурацкую вечеринку?
Саймон был уверен, что Алек ошибся номером. Когда он в следующий раз об этом задумался, то был уже в тупике.
***
Джордан бродил по квартире, заходил к Саймону и легко встряхивал его за плечо. Уходил на кухню, ничего не добившись, и варил кофе, чтобы после, не допив его, вылить в раковину. Иногда он натыкался на оставленные в неожиданных местах карандашные слова и удивлялся, к чему это они. Вспоминал.
Первое, которое он записал, находилось на журнальном столике. Джордан старался не подходить к нему близко.
Брошенный на диван телефон зажужжал, и когда Джордан отправился за ним, то наступил на разбитую чашку. Это случилось семь часов и пятнадцать минут назад. А когда он стал вытаскивать осколки из пятки, раздался звонок в дверь, который не стихал, пока Джордан не добрел до двери и не открыл ее. За ней на потрепанном коврике стоял Джейс в форме сумеречного охотника, в одном кулаке у него был зажат телефон, в другом – клинок.
- Во имя Ангела, что случилось? – спросил он, отталкивая Джордана в сторону и пробираясь в центр чужой гостиной. Его обувь оставляла мокрые следы на паркете, но Джейса это не волновало.
Джордан опустился на пол у входной двери и стал расцарапывать быстро заживающую на ноге кожу, под которой еще остались осколки.
Чашка была бледно-зеленая и оставалась у него с того времени, когда они с Майей встречались. Они брали яркие маркеры и что-нибудь рисовали на ней: звезды или пластинки, контуры людей, прыгающие по ступеням нотки. А после стирали нарисованное водой или пальцами.
Теперь этой чашки не было. Остались только осколки, липкие от сладкого кофе.
- Ты звонил, - напомнил Джейс, - что произошло?
Он подергал одну из диванных подушек за край, оглянулся по сторонам и усмехнулся:
- Что, не удержался и все-таки убил вампира?
Последний осколок, острый и треугольный, расцарапал Джордану сразу два пальца.
***
Пропасть все-таки появилась перед ним, прямоугольная и черная, плоские птицы кружили над ней и Саймон долго смотрел на их крылья, прежде чем сделать последний шаг. Он поднялся на ноги у затухающего костра, а вокруг лежали разодранные тела смутно знакомых людей. Они смотрели на него с укором и завистью. Засохшая кровь на их щеках притворялась улыбками.
Все они были мертвы. И Саймон тоже был мертв.
Но он шел прочь по темным камням, переступая через откусанные руки и оторванные ноги, и чувствовал, как колотится внутри застывшее навсегда сердце. Хорошо знакомый ему волк сидел у ворот. Заметив Саймона, он развернулся и убежал в лес. Саймон остался один в цитадели.
Яблоня, росшая сразу за воротами, наклонилась от ветра. Ее листья прошелестели голосом Клэри:
- Ты – что? Саймон, о нет, Саймон, ты опять? Да о чем ты только думаешь, хотела бы я знать.
- Да нет, - скрипнула решетка, - нет, ничего такого.
- С Майей и Изабель тоже так было, помнишь?
- Но это не то же самое! – возразил Саймон низко плывущим облакам. И потом растерянно добавил: - Я вообще не понимаю, что это. В смысле – ведь это же вообще ничего, но…
Непонятное «но» осталось невысказанным. Ветер исчез и облака растворились в солнечном свете, и Саймон уже не слышал, что говорила ему Клэри больше тысячи мертвых куриц назад. Он шел по грунтовой дороге, держа руки в карманах, притворяясь обычным человеком, но окружающий его мир смахивал на дешевую видеоигру, а происходящее никак не вписывалось в понятия Саймона о нормальности.
Волков видно не было.
***
Джейс попытался разбудить Саймона, но, как и ожидалось, потерпел неудачу. Джордан пощелкал выключателем и отправился заваривать чай. Кофе вдруг надоел.
- Почему ты до сих пор не обратился к Волкам-защитникам? - спросил Джейс после первого глотка. – Они приставили тебя к нему, ты же должен как-то отчитываться в случае внезапной необъяснимой смерти своего подопечного.
- Он не мертв, - твердо ответил Джордан.
- Я знаю, - сказал Джейс. – Но почему ты не связался с ними?
Джордан пожал плечами: он не знал. Зато теперь, когда Джейс сидел напротив и едва слышно звенел ложечкой о края своей чашки с чаем, понял, почему стал звонить именно ему. Ни Изабель и ни Клэри, ни Волкам-защитникам, ни кому-нибудь еще, а Джейсу, с которым, как замечал постоянно Саймон, они странно сдружились. В квартире перестало быть тихо и пусто, никто не паниковал, а Джордан мог спокойно сидеть и смотреть на дождь, на чай, на колючий кактус и кнопки своего телефона. Он мог, наконец-то, расслабиться.
- Так, - Джейс поднялся и подошел к окну. – Я знаю, что нам нужно.
- Что?
- Кто, - ответил Джейс и разблокировал телефон. Поднес трубку к уху и принялся ждать. – Алек, да, - сказал он несколько секунд спустя, - ты не мог бы привести своего парня к Саймону? Тут нужна его помощь.
Это было пять часов назад, когда дождь стал стихать, и до прихода Магнуса прошел еще час или полтора. Он снял новые черные туфли, как только оказался в квартире, перчатки с узорами и шейный платок убрал на полочку над крючками для курток, а свою громадную фиолетовую шляпу повесил на голову Джордана. Алек виновато развел руками, стянул кроссовки, и прошел в квартиру вслед за Магнусом.
Джордан открыл дверь в комнату Саймона и терпеливо ждал, пока Магнус щелкал пальцами и произносил непонятные фразы.
- Он спит, - произнес, наконец, Магнус. – Просто спит. Отвлекли нас зачем-то…
Алек покраснел. Это было два часа и двадцать минут назад.
***
Дорога привела его к дому, в котором он вырос, туда, где мама засыпала в кресле в гостиной, а он укрывал ее пледом, а на кухне его ждал ужин, настоящий, человеческий ужин. Саймон остановился у окна и прижался к стеклу нарисованной на лбу меткой. Мама во сне поправила плед.
Саймон постоял еще недолго и пошел дальше. Дорога впереди была бесконечна, от нее в стороны отходили другие, но все они вели в тупики. Саймон тащился вперед, не оглядываясь, и прикидывал, сколько времени, если считать его в мертвых курицах, прошло с тех пор, как он оказался на этой дороге. Курицы больше не умирали и он запутался.
- Я все понял, - говорил он встречающимся на пути камням, - все я давно понял.
Но ничего никуда не исчезало, и разные миры, знакомые и чужие, больше не сменяли друг друга. Саймон медленно шагал по грунтовой дороге, в левом кармане лежали спутанные наушники, а в правом – чеки из кафе, где они встречались с Изабель на прошлой неделе, заключая перемирие.
Перемирия не вышло. Изабель все еще злилась из-за Майи, хотя говорила, конечно, что все это ерунда, ведь они ни о чем таком не договаривались, так что какие проблемы. Но Изабель злилась, а Клэри говорила, что Саймону еще повезло, что не убивала.
- А теперь, - говорила Клэри, стоя на своей кровати в носках разных оттенков зеленого и сжимая в руках тоненькую книжечку еще пахнущих типографией комиксов, - а теперь ты целуешься с Кайлом. С Джорданом. Кто он там. Саймон!
- Просто Эрик придурок.
- Придурки вы, а не он!
- Все, мы забыли об этом, - отвечал ей Саймон, но почему-то не очень верил своим словам.
Нечесаный волк с серо-коричневой шерстью встречал его у одной из развилок и наклонял голову в знак приветствия. Саймон присел рядом с ним и попросил, чтобы тот избавил его от того, что здесь происходит. Волк сжал челюсти на его плече.
***
Магнус пил яблочный сок, Алек натягивал на костяшки пальцев рукава темно-серого свитера, а Джейс бил рекорды в боях без правил, развалившись на чужом диване, когда в дверь забарабанили. Джордан пошел открывать, вертя на языке очередное слово: «безумие». Шляпа Магнуса сползала ему на глаза и мешала видеть, но он не снимал ее.
За входной дверью стояла Клэри. Она задыхалась.
- Какого черта вообще! Джейс!
Она прошла рядом с диваном и легко стукнула Джейса по голове, пробормотав что-то про телефон, и направилась в комнату Саймона. Джейс вытащил из заднего кармана свой телефон и поспешно завершил исходящий вызов.
- Я же не звонил Изабель? – на всякий случай уточнил он, пролистав список вызовов. – Не звонил ведь?
Ответом ему была выбитая дверь и легкий смешок Магнуса. Джордан натянул на глаза шляпу, отражение в зеркале повторило за ним.
- Мой парень сутки не приходит в себя и никто даже не думает сообщить мне об этом? – спросила Изабель с порога.
- Парень? – удивились Джейс и Алек.
- Ну…парень, - неуверенно подтвердила она и повернулась к Магнусу: - Что с ним? Я почти ничего не поняла из ваших разговоров.
- Саймону не везет, - мягко ответил Магнус.
И когда Клэри вернулась в гостиную, он продолжил:
- Как раз перед тем, как уснуть, он был на моей вечеринке. Все мы знаем, чем закончилась для него прошлая, и эта, видимо, тоже…не совсем удалась. Я не рассчитывал поить своими коктейлями Светоча, знаете ли.
Магнус соприкоснулся пальцами левой руки с пальцами правой и бросил взгляд на притихшего Джордана:
- Тебе моя шляпа идет больше, чем мне.
Джордан кивнул и, вылив в раковину остывший чай, решил вновь сварить кофе. Клэри заметила так и не съеденную кукурузу на сковородке и тут же оказалась рядом.
- Ты соврал мне, когда я приходила, - сказала она шепотом. – Почему?
Джордан не ответил. Это было один час и сорок минут назад.
***
Саймон почувствовал, как кто-то трясет его за плечо. В том месте, где он оказался, было темно и как-то сыро, пахло духами, потом, кофе и яблоками, дождем и городом. А еще его комнатой. Он лежал, не в силах пошевелиться, а кто-то тихо шептал ему, чтобы он, наконец, проснулся.
Ему хотелось есть, хотелось крови, и рука почти потянулась к сидящему рядом с ним человеку. Но сил было так мало, что он не справился с тем, чтобы разогнуть пальцы. А человек ушел, не закрыв за собой дверь, и Саймон мог лежать и слушать голоса друзей.
- Я попытался, - возражал кому-то Магнус, - но ничего не получилось. Он должен прийти в себя сам, магия тут бессильна.
- Зачем тут повсюду слова? – спрашивал Алек.
- Люк, я…нет, скажи маме…мама, я сейчас не приду. Я не приду, пока Саймон не проснется. Не приду.
- Кто-то еще будет кофе?
Саймон медленно оживал, и это было очень странное чувство, потому что он по-прежнему был мертв и по-прежнему в тупике. Он видел очертания комнаты, видел, как число минут на электронных часах постоянно меняется, и время стало чем-то более осязаемым, чем прежде, но никакой разницы, никакой реальной разницы с тем, что творилось с ним где-то там, в бесконечном лабиринте, в общем-то, не было.
Он шевелил пальцами и подслушивал чужие разговоры, которые то затихали, то возобновлялись вновь, кто-то заходил к нему время от времени и торопил проснуться.
- Что же это такое? – спросил Джордан, он заслонял собой часы и легко встряхивал Саймона за плечо. Вытащив телефон из кармана шорт, он быстро набрал номер, прижал трубку к губам, но после убрал обратно. – Ты бы уже давно ей позвонил, так ведь? Конечно, так. Ладно.
Джордан ушел, и вскоре оцепенение окончательно сползло с Саймона. Он поднялся с матраса и, отыскав тапочки, медленно подошел к ведущей в гостиную двери. Там, за ней, Клэри, забравшись на высокую столешницу, рисовала Магнуса, сидящая рядом на полу Изабель грызла один из своих длинных черных ногтей. Алек ходил с тетрадкой и переписывал в нее слова со всех поверхностей, а Джейс клинком ковырялся в разобранном джойстике. Джордан, спрятавшись за фиолетовой шляпой с цветными ленточками и огромными полями, пил кофе.
Саймон открыл дверь, и все уставились на него.
- У меня много вопросов, - сказал он, обводя их все еще немного сонным взглядом и останавливаясь на Джордане, - но, ради всего святого, что ты на голову нацепил?
Магнус щелкнул пальцами. Шляпа пропала с головы Джордана.
- Это моя шляпа. Моя чудесная шляпа, - сказал он, а Алек спрятал лицо в тетради.
Изабель вскочила и бросилась обнимать Саймона.
***
Они остались вдвоем каких-то десять или двадцать минут спустя. Сидели на диване, как тогда, чуть больше суток назад. Джордан жевал ту же самую жвачку, а Саймон так же делал большие глотки чуть прохладной крови.
- Дай телефон, - неожиданно сказал Саймон. – Ну, не съем я его. Я не ем телефоны.
- Зачем тебе?
- Узнаешь.
Саймон вытащил телефон из его сжатых пальцев под настороженным взглядом кактуса, и стал рыться в телефонной книге. Затем нажал зеленую кнопку и поднес трубку к уху.
- Кому ты звонишь? – спросил Джордан. – Эй, отдай. Льюис!
- Майя? – увернувшись от него, спросил Саймон. – Ага. Нет. Нет. Я болван, разумеется, но дело не во мне. Да ну. Я думаю, вам надо поговорить.
И Саймон передал трубку Джордану.
- Что? – зашептал он. – Что я ей скажу?
Саймон стал кривляться, поднимать руки к люстре и прижимать их к груди. Майя в трубке нетерпеливо спросила «ну и?», и Джордан, чувствуя на плече ладонь Саймона, пробормотал ей в ответ «привет?».
- К черту тупики, - неопределенно проговорил Саймон, когда Джордан повесил трубку двадцать одну минуту спустя.
- Спасибо.
Саймон делал новый глоток, Джордан добавлял на журнальном столике слово «друг». Сталкиваться и целоваться было вовсе необязательно. Они и не целовались. Просто столкнулись, оказавшись друг к другу немного ближе.
~fin~
Фанфик по заявке № 47
«Джордан Кайл/Саймон Льюис. "У меня много вопросов, но, ради всего святого, что ты на голову нацепил?»
ДВАДЦАТЬ ТРИ С ПОЛОВИНОЙ ЧАСА (слэш?)
Автор: аноним до объявления результатов
Бета/гамма: анонимы до объявления результатов
Пейринг: Джордан Кайл, Саймон Льюис
Рейтинг: PG-13
Жанр: общий
Размер: мини
Статус: закончен
Саммари: Саймон спит, Джордан боится звонить Майе, а курицы умирают.
Дисклеймер: ничего не мое
От автора: написано на конкурс «Infernal Instruments» по заявке № 47 «Джордан Кайл/Саймон Льюис. "У меня много вопросов, но, ради всего святого, что ты на голову нацепил?»
Предупреждения: АУ (игнорируется большинство событий Города Падших Ангелов)
Каждый раз все начиналось с одного и того же унылого тупика. Уйти оттуда можно было двумя путями, но какой бы из них Саймон не выбирал, рано или поздно он все равно оказывался в рыночном квартале, где под лавками с фруктами валялись мертвые террористы, и начинал расстреливать куриц. Кровь и перья взлетали в воздух чертовски отстойными фейерверками, и Саймон опускал дробовик.Курицы были мертвы. И Саймон тоже был мертв.
За очередным поворотом лабиринт итальянских улочек рассеивался, исчезали заколоченные ящики и подозрительные окна, и им на смену приходило темно-зеленое поле и магический щит вокруг. Совсем рядом с ним низкорослые человечки удар за ударом разрушали здания, а зависшие в воздухе полоски вскоре становились красными и пустыми. Саймон моргал – здания исчезали, оставив на месте себя руины. Радостные враги принимались за щит.
Когда полоска над его головой теряла остатки красного, картина менялась. Саймон становился плоским и прыгал. Он прыгал и хватал развешенные по плоскому миру монетки, и снова прыгал, и это, казалось, все, что он может. Собранные им монетки звенели, дикая боль внутри его головы росла с каждой новой монеткой.
Саймон был плоским, никакого внутри не было, но боли было плевать.
Она заканчивалась прыжком в нарисованную пропасть, и Саймон приходил в себя у подножия цитадели. Пламя костра обжигало его ледяные руки. Проходившие мимо люди таскали муку и доски. Они обходили Саймона стороной, здоровались поспешно и громко, спешили убраться прочь и оставить его один на один с постоянным гулом в невозможно тяжелой голове.
А вскоре со стороны леса прибегали волки.
В отличие от всех остальных обитателей цитадели, Саймон от них не прятался. Волки добирались до него в одно мгновение и разрывали на части. Боль длилась всего секунду или две, не удавалось даже вздохнуть по старой привычке. Одного из волков, его шерсть была коричневатой и спутанной, Саймон всегда замечал среди прочих еще издалека. Этот волк раз от разу вгрызался в его плечо. Саймону удавалось поймать его взгляд до того, как зубы волка касались его бледной кожи.
А затем была темнота. Предсказать, где он окажется, когда она растает, Саймону не удавалось. Однажды это была крыша небоскреба, в другой раз – поле для морского боя. Случались горы и катакомбы, пустые улицы Лос-Анджелеса и даже клетчатые листы, где он мог выбирать: быть крестиком или ноликом.
Саймон выбирал хоть ненадолго выбраться прочь из этого безумия, но даже если у него получалось, он об этом сразу же забывал. Каждый раз все начиналось заново с унылого тупика.
Время оказалось удобно отсчитывать в мертвых курицах.
***
Джордан прекратил бессмысленные попытки растормошить Саймона и, поправив на голове нелепую темно-фиолетовую шляпу с ленточками, за полями которой он прятался, отправился варить кофе.
Он вернулся в квартиру вскоре после полуночи, это было двадцать три с половиной часа назад, и Саймон уже тогда спал. Саймон Льюис хотел быть нормальным, не было ничего странного в том, что он спит ночью. Джордан не стал его будить.
Утром был дождь и звонок с работы о том, что сегодня он свободен, чашечка кофе, одна замороженная крабовая палочка и тишина в комнате Саймона. Джордан поиграл в приставку, залил водой недавно появившейся у них под телевизором кактус, скачал какой-то новый сериал, но так и не включил его.
Зайдя в комнату к Саймону, он сказал ему что-то о том, что пора бы проснуться, что скучно, дождь, а у него есть пара бутылок свежей крови, и даже пнул матрас. Никакой реакции не последовало, но Джордан был слишком сонным, чтобы удивляться.
Он снова варил себе кофе, рылся в морозильной камере в поисках еще одной крабовой палочки и косился на лежащий у плиты телефон. Джордан набирал номер Майи чаще, чем кому-либо звонил. Время от времени он ловил себя на том, что думает неотправленными ей сообщениями и несостоявшимися звонками.
Пару дней назад к нему прицепилась мелодия, построенная на четырех аккордах, и он подбирал ей слова. Слово «безнадежно» показалось важным, и он, вытащив из домашних шорт карандаш, записал его на столешнице. Это было двенадцать часов назад.
После звонил Джейс и нес какую-то чушь про Институт и Клэри.
- Чувак, отвали, - сказал ему Джордан и повесил трубку.
Чашка с кофе опрокинулась, покатилась по столу и упала на пол. Тогда-то, сжимая виски и пытаясь избавиться от звона в голове, он вспомнил про вампирский слух Саймона и снова зашел к нему в комнату. Когда тот не откликнулся на призыв вытащить свою задницу из кровати, Джордан приблизился и тронул его за плечо.
Саймон не отреагировал.
Если бы он был человеком, нужно было искать пульс, проверять дыхание, делать какие-то понятные, обычные вещи, но Саймон был вампиром и, значит, и так уже был мертв. Джордан, тем не менее, откинул в сторону тонкий плед и пережал его запястье большим пальцем. Так и застыл, уставившись на дождь за окном, слушая свой собственный пульс и не ощущая чужого, а очнулся, когда электронные часы у матраса тихо возвестили о том, что настал полдень.
Тогда Джордан вернулся к плите и набрал Джейса. Тот не ответил.
***
Тысяча двадцать три мертвые курицы, подумал Саймон, вновь оказавшись в тупике. Он опять должен был выбирать, налево или направо, но если бы его спросили, он бы предпочел остаться там, где был.
Только никто его не спрашивал.
Он неуклюже повернулся на месте, бросил взгляд на стену за спиной. Вспомнилась придуманная Клэри вечность назад считалка про медведя и ягоды малины, и он стал водить перед собой зажатым в руках пистолетом, но остановился, когда дошел до строчки про убегающего из уютного леса медвежонка.
- Мы поссорились, - неожиданно вспомнил он. – Клэри и я, мы поссорились.
Пустынные улицы утонули во вспышке света, и Саймон оказался под бледно-голубой полусферой. У него было время подумать, пока гномы – если это вообще были гномы – ломали ратушу и добирались до его щита.
«Половина мертвой курицы, или даже треть, или меньше, - подумал Саймон, делая несколько шагов в сторону. – Боже, о чем это я?»
Он попытался припомнить их последнюю встречу. В памяти всплывало имя Изабель и приглушенный свет ночника в комнате Клэри. Они листали комиксы, лежа на ее узкой кровати, и все было в порядке, пока Саймон не сказал какую-то чушь. Он не мог вспомнить, что именно это было, не теперь, не здесь и не сейчас, но зато к нему вернулось другое воспоминание, связанное с Майей и запахом странной дынной жвачки. Воспоминание о том, как он целовался с Джорданом.
Щит обрушился сам, не дожидаясь гномов. Саймон подпрыгнул и сорвал висящую в воздухе монетку.
***
Джейс не ответил семь раз подряд, и Джордан кинул телефон на диван, чтобы не позвонить в восьмой. Он не знал, почему звонит Джейсу, в этом не было никакой логики и никакого смысла. Саймон не просыпался, но что Джейс мог с этим сделать?
В холодильнике нашлась банка кукурузы, и Джордан полностью посвятил себя ее вскрытию. Растопил последний кусочек сливочного масла на сковородке и вытряхнул туда всю кукурузу. Пока она грелась, ему удалось забыться.
Когда он попытался съесть то, что получилось, его живот скрутило. Усевшись на кухонном полу, он стал рассматривать шрамы на своих лодыжках и не услышал, как перезванивал Джейс. Это было девять часов назад.
А потом в дверь постучалась Клэри. Открывая ей, Джордан зацепился за слово «нежданно» и быстро написал его на дверном косяке.
- Мне нужно поговорить с Саймоном, - сказала она, застыв на пороге. – Он тут?
- Не то чтобы, - уклончиво ответил Джордан.
- Его труба выключена, я не могу дозвониться. Где он, не знаешь?
Джордан пожал плечами. Они смотрели друг другу в глаза, пока Клэри, наконец, не сделала шаг назад. Она знает, понял Джордан и поспешно закрыл дверь, и прислонился к ней спиной, почувствовав, что ноги не держат его, а руки, лицо и шея горят.
Виноват во всем, конечно, был Эрик, который решил, будто причина того, что в их отстойной группе все постоянно ругаются и ничего не могут сыграть без лажи, в том, что между Саймоном и Джорданом что-то есть. Смеялся над ними Эрик или говорил серьезно, они так и не узнали. Он ушел, а они остались.
Майя, которую Джордан любил, а Саймон дурачил, почти погибшая Марин, полторы драки и одна на двоих квартира – вот и все, что между ними было. Ну, может быть, еще тот кактус, который они поселили под телевизором, и бутылки с кровью, приносимые Джорданом раз в два дня.
Эрик был полным придурком.
***
Пропасть оказалась как-то неожиданно далеко, намного дальше, чем была прежде. Монетки звенели, Саймон прыгал, обдумывая случившееся с ним перед тем, как он впервые оказался в том переулке.
Последнее, что он помнил: вечеринка в доме Магнуса, куда он пришел вместе с Алеком. Он помнил, как они пробирались мимо танцующих, помнил улыбку Магнуса, когда тот заметил Алека, а дальше – дальше все было какое-то нечеткое и как будто неважное.
Важное было до.
Важное было тогда, когда Джордан заговорил с ним о Майе, а Саймон как-то невнятно ответил ему одним словом: «Изабель». И Джордан замолчал, они врубили одну из видеоигр, а Саймон подобрал с ковра джойстик.
Первое, что он произнес после долгого молчания, было о том, что Эрик просто спятил, и они тут же согласились, что он, конечно, идиот тот еще. Саймон сделал глоток крови, Джордан стал запихивать в фантик от шоколадного батончика жвачку.
Кактус смотрел на них с любопытством, словно бы ждал чего-то.
Джордан покрутил в руках телефон, набрал чей-то номер, но вызов так и не сделал.
Саймон тянулся к бутылке с кровью для нового глотка, Джордан что-то писал желтым карандашом на журнальном столике. Сталкиваться и целоваться было вовсе не обязательно. Они, в общем-то, и не сталкивались, всего лишь оказались чуть ближе друг к другу, чем раньше. Саймон бы не стал утверждать, будто знает, кто был инициатором. Во всем виноват Эрик, решил он.
Джордан вдруг поднялся и заявил, что ему срочно пора на работу.
- Забудем?
- Да, забудем.
Дверь за ним закрылась. Саймон, чуть подождав, набрал Клэри и спросил, можно ли к ней сегодня. По дороге купил комиксов, это он хорошо помнил, но разговор с Клэри по-прежнему не получалось собрать из нечетких обрывков.
А вскоре после того, как Саймон ушел от нее, позвонил Алек. Прокричал в трубку:
- Ну хоть ты пойдешь со мной на эту дурацкую вечеринку?
Саймон был уверен, что Алек ошибся номером. Когда он в следующий раз об этом задумался, то был уже в тупике.
***
Джордан бродил по квартире, заходил к Саймону и легко встряхивал его за плечо. Уходил на кухню, ничего не добившись, и варил кофе, чтобы после, не допив его, вылить в раковину. Иногда он натыкался на оставленные в неожиданных местах карандашные слова и удивлялся, к чему это они. Вспоминал.
Первое, которое он записал, находилось на журнальном столике. Джордан старался не подходить к нему близко.
Брошенный на диван телефон зажужжал, и когда Джордан отправился за ним, то наступил на разбитую чашку. Это случилось семь часов и пятнадцать минут назад. А когда он стал вытаскивать осколки из пятки, раздался звонок в дверь, который не стихал, пока Джордан не добрел до двери и не открыл ее. За ней на потрепанном коврике стоял Джейс в форме сумеречного охотника, в одном кулаке у него был зажат телефон, в другом – клинок.
- Во имя Ангела, что случилось? – спросил он, отталкивая Джордана в сторону и пробираясь в центр чужой гостиной. Его обувь оставляла мокрые следы на паркете, но Джейса это не волновало.
Джордан опустился на пол у входной двери и стал расцарапывать быстро заживающую на ноге кожу, под которой еще остались осколки.
Чашка была бледно-зеленая и оставалась у него с того времени, когда они с Майей встречались. Они брали яркие маркеры и что-нибудь рисовали на ней: звезды или пластинки, контуры людей, прыгающие по ступеням нотки. А после стирали нарисованное водой или пальцами.
Теперь этой чашки не было. Остались только осколки, липкие от сладкого кофе.
- Ты звонил, - напомнил Джейс, - что произошло?
Он подергал одну из диванных подушек за край, оглянулся по сторонам и усмехнулся:
- Что, не удержался и все-таки убил вампира?
Последний осколок, острый и треугольный, расцарапал Джордану сразу два пальца.
***
Пропасть все-таки появилась перед ним, прямоугольная и черная, плоские птицы кружили над ней и Саймон долго смотрел на их крылья, прежде чем сделать последний шаг. Он поднялся на ноги у затухающего костра, а вокруг лежали разодранные тела смутно знакомых людей. Они смотрели на него с укором и завистью. Засохшая кровь на их щеках притворялась улыбками.
Все они были мертвы. И Саймон тоже был мертв.
Но он шел прочь по темным камням, переступая через откусанные руки и оторванные ноги, и чувствовал, как колотится внутри застывшее навсегда сердце. Хорошо знакомый ему волк сидел у ворот. Заметив Саймона, он развернулся и убежал в лес. Саймон остался один в цитадели.
Яблоня, росшая сразу за воротами, наклонилась от ветра. Ее листья прошелестели голосом Клэри:
- Ты – что? Саймон, о нет, Саймон, ты опять? Да о чем ты только думаешь, хотела бы я знать.
- Да нет, - скрипнула решетка, - нет, ничего такого.
- С Майей и Изабель тоже так было, помнишь?
- Но это не то же самое! – возразил Саймон низко плывущим облакам. И потом растерянно добавил: - Я вообще не понимаю, что это. В смысле – ведь это же вообще ничего, но…
Непонятное «но» осталось невысказанным. Ветер исчез и облака растворились в солнечном свете, и Саймон уже не слышал, что говорила ему Клэри больше тысячи мертвых куриц назад. Он шел по грунтовой дороге, держа руки в карманах, притворяясь обычным человеком, но окружающий его мир смахивал на дешевую видеоигру, а происходящее никак не вписывалось в понятия Саймона о нормальности.
Волков видно не было.
***
Джейс попытался разбудить Саймона, но, как и ожидалось, потерпел неудачу. Джордан пощелкал выключателем и отправился заваривать чай. Кофе вдруг надоел.
- Почему ты до сих пор не обратился к Волкам-защитникам? - спросил Джейс после первого глотка. – Они приставили тебя к нему, ты же должен как-то отчитываться в случае внезапной необъяснимой смерти своего подопечного.
- Он не мертв, - твердо ответил Джордан.
- Я знаю, - сказал Джейс. – Но почему ты не связался с ними?
Джордан пожал плечами: он не знал. Зато теперь, когда Джейс сидел напротив и едва слышно звенел ложечкой о края своей чашки с чаем, понял, почему стал звонить именно ему. Ни Изабель и ни Клэри, ни Волкам-защитникам, ни кому-нибудь еще, а Джейсу, с которым, как замечал постоянно Саймон, они странно сдружились. В квартире перестало быть тихо и пусто, никто не паниковал, а Джордан мог спокойно сидеть и смотреть на дождь, на чай, на колючий кактус и кнопки своего телефона. Он мог, наконец-то, расслабиться.
- Так, - Джейс поднялся и подошел к окну. – Я знаю, что нам нужно.
- Что?
- Кто, - ответил Джейс и разблокировал телефон. Поднес трубку к уху и принялся ждать. – Алек, да, - сказал он несколько секунд спустя, - ты не мог бы привести своего парня к Саймону? Тут нужна его помощь.
Это было пять часов назад, когда дождь стал стихать, и до прихода Магнуса прошел еще час или полтора. Он снял новые черные туфли, как только оказался в квартире, перчатки с узорами и шейный платок убрал на полочку над крючками для курток, а свою громадную фиолетовую шляпу повесил на голову Джордана. Алек виновато развел руками, стянул кроссовки, и прошел в квартиру вслед за Магнусом.
Джордан открыл дверь в комнату Саймона и терпеливо ждал, пока Магнус щелкал пальцами и произносил непонятные фразы.
- Он спит, - произнес, наконец, Магнус. – Просто спит. Отвлекли нас зачем-то…
Алек покраснел. Это было два часа и двадцать минут назад.
***
Дорога привела его к дому, в котором он вырос, туда, где мама засыпала в кресле в гостиной, а он укрывал ее пледом, а на кухне его ждал ужин, настоящий, человеческий ужин. Саймон остановился у окна и прижался к стеклу нарисованной на лбу меткой. Мама во сне поправила плед.
Саймон постоял еще недолго и пошел дальше. Дорога впереди была бесконечна, от нее в стороны отходили другие, но все они вели в тупики. Саймон тащился вперед, не оглядываясь, и прикидывал, сколько времени, если считать его в мертвых курицах, прошло с тех пор, как он оказался на этой дороге. Курицы больше не умирали и он запутался.
- Я все понял, - говорил он встречающимся на пути камням, - все я давно понял.
Но ничего никуда не исчезало, и разные миры, знакомые и чужие, больше не сменяли друг друга. Саймон медленно шагал по грунтовой дороге, в левом кармане лежали спутанные наушники, а в правом – чеки из кафе, где они встречались с Изабель на прошлой неделе, заключая перемирие.
Перемирия не вышло. Изабель все еще злилась из-за Майи, хотя говорила, конечно, что все это ерунда, ведь они ни о чем таком не договаривались, так что какие проблемы. Но Изабель злилась, а Клэри говорила, что Саймону еще повезло, что не убивала.
- А теперь, - говорила Клэри, стоя на своей кровати в носках разных оттенков зеленого и сжимая в руках тоненькую книжечку еще пахнущих типографией комиксов, - а теперь ты целуешься с Кайлом. С Джорданом. Кто он там. Саймон!
- Просто Эрик придурок.
- Придурки вы, а не он!
- Все, мы забыли об этом, - отвечал ей Саймон, но почему-то не очень верил своим словам.
Нечесаный волк с серо-коричневой шерстью встречал его у одной из развилок и наклонял голову в знак приветствия. Саймон присел рядом с ним и попросил, чтобы тот избавил его от того, что здесь происходит. Волк сжал челюсти на его плече.
***
Магнус пил яблочный сок, Алек натягивал на костяшки пальцев рукава темно-серого свитера, а Джейс бил рекорды в боях без правил, развалившись на чужом диване, когда в дверь забарабанили. Джордан пошел открывать, вертя на языке очередное слово: «безумие». Шляпа Магнуса сползала ему на глаза и мешала видеть, но он не снимал ее.
За входной дверью стояла Клэри. Она задыхалась.
- Какого черта вообще! Джейс!
Она прошла рядом с диваном и легко стукнула Джейса по голове, пробормотав что-то про телефон, и направилась в комнату Саймона. Джейс вытащил из заднего кармана свой телефон и поспешно завершил исходящий вызов.
- Я же не звонил Изабель? – на всякий случай уточнил он, пролистав список вызовов. – Не звонил ведь?
Ответом ему была выбитая дверь и легкий смешок Магнуса. Джордан натянул на глаза шляпу, отражение в зеркале повторило за ним.
- Мой парень сутки не приходит в себя и никто даже не думает сообщить мне об этом? – спросила Изабель с порога.
- Парень? – удивились Джейс и Алек.
- Ну…парень, - неуверенно подтвердила она и повернулась к Магнусу: - Что с ним? Я почти ничего не поняла из ваших разговоров.
- Саймону не везет, - мягко ответил Магнус.
И когда Клэри вернулась в гостиную, он продолжил:
- Как раз перед тем, как уснуть, он был на моей вечеринке. Все мы знаем, чем закончилась для него прошлая, и эта, видимо, тоже…не совсем удалась. Я не рассчитывал поить своими коктейлями Светоча, знаете ли.
Магнус соприкоснулся пальцами левой руки с пальцами правой и бросил взгляд на притихшего Джордана:
- Тебе моя шляпа идет больше, чем мне.
Джордан кивнул и, вылив в раковину остывший чай, решил вновь сварить кофе. Клэри заметила так и не съеденную кукурузу на сковородке и тут же оказалась рядом.
- Ты соврал мне, когда я приходила, - сказала она шепотом. – Почему?
Джордан не ответил. Это было один час и сорок минут назад.
***
Саймон почувствовал, как кто-то трясет его за плечо. В том месте, где он оказался, было темно и как-то сыро, пахло духами, потом, кофе и яблоками, дождем и городом. А еще его комнатой. Он лежал, не в силах пошевелиться, а кто-то тихо шептал ему, чтобы он, наконец, проснулся.
Ему хотелось есть, хотелось крови, и рука почти потянулась к сидящему рядом с ним человеку. Но сил было так мало, что он не справился с тем, чтобы разогнуть пальцы. А человек ушел, не закрыв за собой дверь, и Саймон мог лежать и слушать голоса друзей.
- Я попытался, - возражал кому-то Магнус, - но ничего не получилось. Он должен прийти в себя сам, магия тут бессильна.
- Зачем тут повсюду слова? – спрашивал Алек.
- Люк, я…нет, скажи маме…мама, я сейчас не приду. Я не приду, пока Саймон не проснется. Не приду.
- Кто-то еще будет кофе?
Саймон медленно оживал, и это было очень странное чувство, потому что он по-прежнему был мертв и по-прежнему в тупике. Он видел очертания комнаты, видел, как число минут на электронных часах постоянно меняется, и время стало чем-то более осязаемым, чем прежде, но никакой разницы, никакой реальной разницы с тем, что творилось с ним где-то там, в бесконечном лабиринте, в общем-то, не было.
Он шевелил пальцами и подслушивал чужие разговоры, которые то затихали, то возобновлялись вновь, кто-то заходил к нему время от времени и торопил проснуться.
- Что же это такое? – спросил Джордан, он заслонял собой часы и легко встряхивал Саймона за плечо. Вытащив телефон из кармана шорт, он быстро набрал номер, прижал трубку к губам, но после убрал обратно. – Ты бы уже давно ей позвонил, так ведь? Конечно, так. Ладно.
Джордан ушел, и вскоре оцепенение окончательно сползло с Саймона. Он поднялся с матраса и, отыскав тапочки, медленно подошел к ведущей в гостиную двери. Там, за ней, Клэри, забравшись на высокую столешницу, рисовала Магнуса, сидящая рядом на полу Изабель грызла один из своих длинных черных ногтей. Алек ходил с тетрадкой и переписывал в нее слова со всех поверхностей, а Джейс клинком ковырялся в разобранном джойстике. Джордан, спрятавшись за фиолетовой шляпой с цветными ленточками и огромными полями, пил кофе.
Саймон открыл дверь, и все уставились на него.
- У меня много вопросов, - сказал он, обводя их все еще немного сонным взглядом и останавливаясь на Джордане, - но, ради всего святого, что ты на голову нацепил?
Магнус щелкнул пальцами. Шляпа пропала с головы Джордана.
- Это моя шляпа. Моя чудесная шляпа, - сказал он, а Алек спрятал лицо в тетради.
Изабель вскочила и бросилась обнимать Саймона.
***
Они остались вдвоем каких-то десять или двадцать минут спустя. Сидели на диване, как тогда, чуть больше суток назад. Джордан жевал ту же самую жвачку, а Саймон так же делал большие глотки чуть прохладной крови.
- Дай телефон, - неожиданно сказал Саймон. – Ну, не съем я его. Я не ем телефоны.
- Зачем тебе?
- Узнаешь.
Саймон вытащил телефон из его сжатых пальцев под настороженным взглядом кактуса, и стал рыться в телефонной книге. Затем нажал зеленую кнопку и поднес трубку к уху.
- Кому ты звонишь? – спросил Джордан. – Эй, отдай. Льюис!
- Майя? – увернувшись от него, спросил Саймон. – Ага. Нет. Нет. Я болван, разумеется, но дело не во мне. Да ну. Я думаю, вам надо поговорить.
И Саймон передал трубку Джордану.
- Что? – зашептал он. – Что я ей скажу?
Саймон стал кривляться, поднимать руки к люстре и прижимать их к груди. Майя в трубке нетерпеливо спросила «ну и?», и Джордан, чувствуя на плече ладонь Саймона, пробормотал ей в ответ «привет?».
- К черту тупики, - неопределенно проговорил Саймон, когда Джордан повесил трубку двадцать одну минуту спустя.
- Спасибо.
Саймон делал новый глоток, Джордан добавлял на журнальном столике слово «друг». Сталкиваться и целоваться было вовсе необязательно. Они и не целовались. Просто столкнулись, оказавшись друг к другу немного ближе.
~fin~
@темы: что пишу, Каждый раз, когда ты чуть не умираешь, я чуть не умираю сам.
-
-
11.05.2013 в 13:17-
-
11.05.2013 в 13:37-
-
11.05.2013 в 13:56-
-
11.05.2013 в 14:23-
-
11.05.2013 в 14:38Поздравляю. :333
-
-
11.05.2013 в 14:39